30 октября, 2017 
AdminGWP фoтo: ru.wikipedia.org
И пoкa нa рeжиссeрa вялo клeвeтaли и клeвeщут, a eгo aдвoкaт бeз энтузиaзмa прoдoлжaeт oтбивaться, кинотеатры собрались с силой духа и закончили свои метания между угрозой возможных беспорядков и соблазном гарантированной прибыли, и выдали ленту в прокат.
В стороне от обсуждения не осталось ни одного мало-мальски заметного официального лица. Одна часть депутатов ГД настаивала на богохульности и вредоносности «Матильды», зато другая объявила фильм высокохудожественным, историчным, примиряющим и даже комплиментарным по отношению к фигуре последнего российского императора. Обе позиции, на мой личный взгляд, не коррелируют с реальностью.
В распри вокруг «Матильды» настойчиво и безответственно пытались втянуть Церковь. Безответственно, ибо взятый борцами тон подразумевал ряд чудовищно проигрышных историй — от критики советского проекта до антисемитизма. Подписаться на такой пакет решились в основном те священнослужители, которых не пугает маргинальность. Здравомыслящие представители РПЦ приняли чуть оскорбленный нейтралитет, однако всякий их намек немедленно подхватывался и возводился чуть ли не в ранг ультиматума. Иначе как спекуляцию это рассматривать нельзя. Понятно, что священник — даже умный, тонкий, с дипломом — слабый судья в вопросах светского искусства. Более того: чем лучший он священник, тем менее компетентен в данной сфере. Никакому монашествующему не должна нравиться обнаженная девичья грудь на экране.
В отношении главаря так называемого «Христианского государства» власть выбрала оптимум из всего, в принципе доступного власти, — показала, что она есть. Калинина арестовали. Вероятно, ему уже сбрили либо вот-вот сбреют бороду. Но снова вопрос из анекдота: а мысли-то куда денутся? Те мысли, которые, слава Богу, редко ведут к поджогам, однако перессорили массу народа, а значит, никак не могут быть проигнорированы. Мы перестали получать послания «на Страшном суде ответишь!», тем не менее я знаю немало людей, за минувшие месяцы прекративших общаться, а порой и здороваться: водоразделом послужила «Матильда».
Сейчас новая картина Учителя защищена от радикалов, уголовные обвинения развалились, крупнейшие киносети вернули название на афиши, закрытыми и полузакрытыми предпоказами была уже охвачена солидная аудитория, по стране прошли премьерные показы, появились первые рецензии (вряд ли способные, впрочем, повлиять на кассу), так что смысла молчать дальше нет. По моему мнению, «Матильда» — творение, рассчитанное на подростковую нетребовательность к мотивациям и подростковое пренебрежение к фактам; внешне эффектная, изнутри полая love story, с сюжетной линией, идущей утомительным «челноком», как в сказке про журавля и цаплю; клюквенный сироп, набор снов и фантазий, местами вызывающий у взрослого зрителя оторопь. С событиями 120-летней давности, то есть буквально вчерашнего дня, обращаются настолько вольно, будто все документы сгорели в печках. Короче говоря, «Матильде» не светило бы попасть в историю, если бы ее не угораздило в историю вляпаться.
При этом любой художник имеет право на творческую неудачу. Алексей Учитель ни в чем не виноват: его не предупредили о том, что стандартные правила кинематографической игры в отдельных случаях отменяются. «Матильда» не лучше и не хуже большинства отечественных картин новейшей эпохи, и нет оснований отлучать ее от экрана. Раньше надо было думать.
Собственно, здесь и кроется ключевая проблема. Если бы создание «Матильды» было актом осознанным, кто-нибудь, конечно, взял бы на себя ответственность за ее выход. То есть публично и внятно произнес: да, мы содействовали Учителю — в производстве, в прокате, считаем это правильным, фильм — нужным, хотите казнить — казните вместе…
Ничего подобного не наблюдается. Фома кивает на Ерему, Ерема кидает ответку. Им следовало подумать раньше. Но они не подумали.
Гуманитарная сфера в нашей стране координируется столь отрывочно и бессистемно, как будто мы вообще отказываем нашим согражданам в наличии души — и в религиозном, и в житейском смысле слова. Ведь должен быть где-то мозговой центр, который еще несколько лет назад озаботился бы, с чем мы подойдем к столетию революции. Что получат «красные», «белые», «монархисты», каковы ожидания различных страт общества, в чем главные риски и как их предупредить.
С недавних пор у нас стало модным говорить про эмпатию, подразумевая под ней способность зарыдать, когда плачет другой. В действительности это качество гораздо более ценно на государственном поле, нежели в быту. Эмпатия — способность сканировать чужое эмоциональное состояние и вовремя подвергать его корректировке. Сегодня выигрывает самый эмпатичный во дворе — кто рулит настроениями, тот управляет обществом.
Поскольку анализа и планирования в гуманитарной сфере нет, мы приближаемся к ноябрю 2017-го с полным метром про слабого, мятущегося цесаревича и парой телепремьер о явных и закулисных гениях Октября. Один из сериалов — «Демон революции» Владимира Хотиненко — обещает стать подлинным художественным событием. Судя по материалам, которые мне посчастливилось увидеть, это очень русское по духу кино — то есть кино, где постановщик живо и горячо увлечен своими героями. А Владимир Ленин и даже Александр Парвус (искомый демон), показанные с живым интересом, всегда окажутся привлекательнее дворцового гламура, снятого с холодным носом. Ну, согласитесь: к чему такие перекосы в преддверии столь неоднозначного юбилея?
Еще Иосиф Бродский предупреждал о том, что жизнь качнется вправо, качнувшись влево. Правый бунт назревал давно и ждал лишь повода, чтобы полыхнуть. Повод буквально подарили. Речь не идет о всплеске национального самосознания. В масштабах России Николай Александрович Романов не был, не является и вряд ли когда-нибудь станет популярным персонажем, вне зависимости от канонизации. Можно огорчаться по этому поводу, и мы знаем достойных людей, испытывающих такого рода скорбь. Можно считать это проявлением высшей справедливости. Но оспаривать данный факт — значит жить иллюзиями. А всякий живущий иллюзиями — верит ли он в восстановление монархии или возрождение Советского Союза, — дорогой гость на разнообразных ток-шоу, однако по жизни советчик плохой.
Все, что предпринимается поклонниками царя-страстотерпца (имею в виду — все попадающее в СМИ), работает против него. Даже если не брать в расчет хулиганские крайности. Русский человек не любит, когда тонкие вопросы решаются через прокуратуру. Русский человек скептически глядит на плакаты с призывами: «Покайтесь!», ибо сам мог бы рассчитывать на покаяние. Для русского человека не суть важно, был ли Николай II безупречным супругом и жертвенным отцом: в нашем представлении глава страны должен приходиться отцом в первую очередь стране. И всех подданных (вариант — граждан) рассматривать как собственную семью. Идеальный муж у кормила власти — в России это не котируется, ибо всегда плохо заканчивается. В крайний (дай Бог — последний) раз — на нашей памяти. Когда опять рухнула империя, уже советская.
«Матильда» столкнулась не с волеизъявлением народа, а с последствиями глобальной душевной Пустоты. Пустоты без Чапаева, без царя, без вдохновляющих идей, объединяющих смыслов и несомненных ценностей. Обратите внимание: споры об искусстве теперь автоматически перетекают в разговор о деньгах. «Ой, что-то мы зря их кормим», — чешет в затылках народ, прослышав об очередном скандале. Хорошо еще, если оставляет лазейку для надежды: «Пусть пользу приносят». При этом, как только в культуре случается что-то стоящее, никто не вспоминает о цене вопроса. Отсюда следует: затраты на культуру должны быть не большими и не малыми, а оправданными. Люди ждут от культуры не экономии средств, а душевного утешения. Талант — наиболее тонкий и эффективный инструмент гармонизации общественных отношений, оздоровления личности и общества. Его надо держать остро наточенным, заботливо смазанным, в бархатном чехольчике. Если же инструмент притупился, заржавел, морально устарел либо мы банально не умеем им пользоваться, что толку обсуждать необходимость замены бархатного чехольчика на суконный — или на вовсе без чехольчика?
Отсутствие системной работы в гуманитарной сфере приводит к тому, что крупные победы, масштабные события не находят достойного отражения в искусстве и достаточно быстро перестают служить стимулами общенационального воодушевления. Подготовка к значимым датам ведется пристрастно, необдуманно, а то и просто халтурно — отсюда досадные инциденты вроде скандала вокруг «Матильды». Ценности, декларируемые президентом страны, лидерами общественного мнения, вступают в противоречие с информационной политикой, бытовой культурой, образовательными программами. Проекты, на которые расходуются грандиозные средства, щекочут публике нервы, однако ничего не добавляют ни уму, ни сердцу.
Патриотическая повестка, не наполненная сущностно, отдается, как мы видим, на откуп малограмотным фанатикам. Допускать этого нельзя — иначе нам грозит дискредитация патриотической идеи в целом. Но, если мыслить стратегически, не менее важно удержать искренних, страстных, неравнодушных людей от превращения в фанатиков. Обязательная функция государства — работа с пассионариями. Им нужны высокие цели, трудные задачи, ощущение востребованности, им необходимы воспитание чувств и образование ума — а это прямая миссия гуманитарной сферы.
Обыватели, составившие большинство в недавнем опросе ВЦИОМа, — те, кому безразличны и самореализация, и творчество, и даже карьера, а потребны только стабильный заработок, бесперебойный общественный транспорт и детская площадка в шаговой доступности, люди, которые, подобно герою Драгунского, вертятся в круге «домик, столбоуправление, грибеечка», преобладают в любой нации — как инертная платформа, гаситель колебаний. Однако не они двигают нацию вперед. Не они, а те их дети, которые, бунтуя и фантазируя, рвутся за пределы зоны личного комфорта.
Какие каналы для выплеска энергии найдут подрастающие сегодня пассионарии — вопрос поистине государственный. Пока с каналами туго. «Матильда», не стоившая, разумеется, таких страстей, ощутила это в полной мере.
Елена ЯМПОЛЬСКАЯ, депутат Государственной думы РФ
Подготовлено по материалам СМИ «Культура-Портал»
Опубликовано в рубрике