CqQRcNeHAv

На Малой Бронной открыли охоту на ведьм

Фoтo: Влaдимир Кудрявцeв

В зaлe явствeннo пaxнeт гoрeлым. «Прямo тeaтр 5D»,   — шутят зритeли рядoм, oжидaя нaчaлa дeйствия. С   oпaскoй рассматривают деревянные декорации, которым так легко воспламениться (сценограф Николай Симонов), однако пламя здесь будет испепелять героев изнутри   — пламя отчаяния и бессильного гнева.

Гасят свет, и перед замершими зрителями появляются женские фигуры в белых одеяниях — полушепотом они исступленно произносят заклятия-заговоры, ворожат, приговаривают. По центру   — главная героиня Абигайль Уильямс (Настасья Самбурская). Вот она смотрит в зрительный зал исподлобья, вот украдкой улыбается, опускает глаза, и   в   них чувствуется чуть ли не магическая сила. И   в   этой актерской улыбке отражено все: не будет ни жалости, ни пощады, ни страха.

За мимикой актрисы любопытно наблюдать. Находится ли она на авансцене или притаилась где-то сбоку, подглядывая за происходящим, есть в ее опасной красоте что-то дьявольское. Даже удивительно, что на ее избранника Джона Проктора не действуют ни женские, ни колдовские чары, хотя в одной из первых сцен он все же не может устоять.

Главную мужскую роль в спектакле Голомазов отдал фактурному актеру Владимиру Яглычу, поставив перед ним непростую задачу конкурировать как минимум с Ричардом Армитиджем, сыгравшим роль Проктора в постановке английского театра The Оld Vic, транслируемой два года назад на всех киноэкранах. Надо признать, конкуренция получилась достойная: Яглыч мастерски владеет актерским инструментарием, уверенно отыгрывая драматические сцены, где его герой предстает не только мужественным и импульсивным, но и трогательно сентиментальным.

Фото: Владимир Кудрявцев

Вообще в спектакле собрался прекрасный актерский ансамбль, где каждый герой обладает собственным ярким характером. Фермера Джайлса Кори удивительно играет старейший артист «Бронной» Геннадий Сайфулин, преподобного Хэйла — Дмитрий Гурьянов, Самуэла Пэрриса   — Андрей Рогожин, воплощение зла судью Готторна   — Александр Никулин, беспокойную Энн Патнэм   — Марина Орел, кроткую, но гордую Элизабет Проктор   — Юлиана Сополева. На роль Ребекки Нэрс (основная женская роль второго плана) Голомазов назначил свою супругу, Веру Бабичеву, каждое появление которой приковывает зрительское внимание. Когда она появляется в предфинальной сцене   — измученная, но не сломленная, с   головой, посыпанной пеплом, в черном траурном платье, готовая идти на виселицу во имя правды и Бога,   — становится действительно страшно: до чего доводят узурпаторы власти, самозваные вершители судеб лучших представителей человечества.

«Почти документальная история» об абсурдном процессе, замешанном на мести отвергнутой девушки, процессе, охватившем Салем с 1692   по 1693   год, взята режиссером Голомазовым и решена бережно. Здесь нет напрашивающихся осовремениваний, нет ни современной стилистики, ни адаптаций. Единственным странным эпизодом выглядит речь судьи Готторна, в   котором откуда-то появляются в лексике современные словечки «прикол», «прикинь». Даже если представить, что режиссерским замыслом было показать вневременную природу зла, все равно это выглядит несколько нелепо в контексте заданных изначально правил игры.

Любопытно, как зрители принимают спектакль, — вовлечение максимальное, герои постоянно находятся с ними в диалоге. Дидактический элемент незримо присутствует в спектакле: актеры обращают философские вопросы в зал, призывая задуматься. А   когда герой Владимира Яглыча, Джон Проктор, рвет бумагу со словами «люди рассудят, кто из нас прав, кто виноват», зал взрывается одобрительными аплодисментами, показывая, что народ не безмолвствует   — устал.

Комментирование и размещение ссылок запрещено.

Комментарии закрыты.